Вся интрига вокруг нового «Поттера» заключалась в том, сможет ли щедро обруганный режиссёр сделать смотрибельное кино, по независящим причинам уехав от коламбусовских парт. Да ещё при том условии, что заключительную серию разделят на две части, а из такого заворота редко кто выкручивался. Но если Роулинг вырвалась за пределы Хогвартса и написала книгу, в хорошем смысле не похожую на остальные, то Йейтс банально растерялся и предпочёл спрятаться за штампами и антиутопическими аллюзиями, плюнув на всё остальное.
Шутки в сторону — впереди эпический финал и лютая драма. Эмме Уотсон пачкают руки кровушкой, Рэдклифа просят застегнуть лифчик, а целая толпа великих и узясных злодеев сидит в мрачной столовой и пафосно дискутирует, как и когда убить мальчишку, всем своим видом напоминая нелепых шумахеровских фриков. Такие же фрики заполоняют Британию и всякие министерства по всем традициям тоталитарного режима.
читать дальшеПодобным Йейтс баловался ещё в пятом фильме, но тогда это не выходило за рамки подтекста, пускай и плохо скрытого. Теперь же вокруг ходят егеря, похожие на глам-рокеров и носящие красные повязки, повсюду утилизируют евреев полукровок, а брезентовые плащи резко входят в моду. Интересное развитие идеи книги, но было бы замечательней, если бы Йейтс, заполняя суровое подростковое фэнтези фашистами, вспомнил, собственно, о фэнтези. Вся волшебность происходящего заключена в картонных декорациях, дурно замаскированных павильонах и редких спецэффектах, которые смотрятся неуместными оммажами Эду Вуду.
Кое-какая жизнь в фильме появляется не сразу, спустя полчаса, когда вся команда дружно трансгрессирует на пикник, а после отправляется незнамо куда под пиджеевские напевы. Камера летает, три хоббита бредут, камушки бросают, снова бредут, и никто не знает, что делать дальше. Забавно, но это, пожалуй, один из редких моментов, когда Йейтс таки попадает в книгу, треть которой и посвящена отчаянным да бесцельным пряткам в заброшенных домах и прочих шервудских лесах.
Точно такой же свежестью веет от неуклюжих танцев посреди депрессии, от болезненного взгляда молчаливого Гринта да разнообразных оплакиваний трупов. Но ведь эти копания могилы под ярким солнцем, на берегу моря, и эти тряски под радио в Тяжёлые Времена — это ведь клише, старые как мир. И, наверное, нужно обладать редким талантом, чтобы они смотрелись естественней, чем всё остальное.
Там, где Роулинг не знала, о чём писать, а потому выписывала атмосферные провисания в стиле, допустим, «Американских богов» Геймана, кем-то уважаемый режиссёр ничего не выписывает и с клинической топорностью и занудностью снимает диалоги да всякие мелочи для фанатов. Растянутый хронометраж не развязал ему руки, предоставив раскрыть персонажей и придать повествованию ровность — он лишь ярко показал, что Йейтсу нечего сказать и показать. Тоталитарные порядки и официанток с наушниками он чувствует, а остальное — нет.
Ему проще превратить магические сражения в костюмированный бедлам или гангстерские перестрелки. Анимационная короткометражка в середине вписывается в общую канву столь же гармонично, как вписалась бы рекламная заставка про отбеливатель. Саспенс помер трижды, драма искусственна, а мрачное фэнтези получается лишь однажды — благодаря Страшному Спецэффекту в пластиковом лесу, оставленному после куароновского самодурства. И никто Йейтса не бежит заслонять своей талантливой спиной — ни Серра, который после эстетического пира Дельбоннеля ни в какие ворота, ни Деспла, отодвинутый куда-то на задний план, к осветителям.
Один лишь неуклюжий калейдоскоп харизм в париках. Уже не скомканная иллюстрация, а затянутый дорогостоящий трэш, в котором сборище талантов пытаются чего-то делать, плохо понимая, что именно от них хотят. В то время как от святой троицы требуют лишь усиленно отращивать щетину да позировать для разукрашенного софт-порно. Одно лишь радует — спустя полгода это безобразие, наконец, закончится.
Любите кино.
Источник.